Разбуженная страсть - Страница 15

— Она оставила его мне.

Элиза онемела от изумления. Как мать может бросить собственного ребенка?! Хотя, возможно, Кеннет согласился на развод при условии, что сын останется с ним…

Уордвик рассеял ее сомнения, добавив пренебрежительно:

— Джун сказала, что ее новый супруг не хочет, чтобы рядом болтался ребенок, это не соответствует стилю чемпиона. Они ведут бурную светскую жизнь, вращаются в высшем свете, и ребенок не вписывается в эту картину. Впрочем, Джун никогда не была образцовой матерью.

Да уж, это Элиза помнила.

— Так Дэнни живет теперь с вами, — тихо сказала она.

Кеннет поморщился.

— Нет, это было бы слишком сложно, пришлось бы нанимать прислугу, а иметь в доме чужого человека мне не хотелось. Я устроил его в школу-интернат. Ему там, слава Богу, нравится.

— Бедный малыш! Он, должно быть, переживал. Развод всегда сказывается на детях.

Кеннет покачал головой.

— Не думаю, чтобы он всерьез огорчался, не настолько он был близок с матерью. Это не значит, что он не заметил ее исчезновения — разве такое возможно? Но она всегда редко бывала дома. И он знал, что с ним остаюсь я. Если бы он захотел остаться дома, я нашел бы ему няню. Но он мечтал о школе-интернате. Один из его приятелей уже год учится там, Дэнни решил, что ему там тоже будет здорово. Он будет с друзьями и днем, и ночью, к его услугам все, что нравится детям, — телевизор, спортивные игры, плавательный бассейн. Одноклассники к Дэнни хорошо относятся. Как ни странно, его отчим своего рода клад, спортивные герои высоко котируются. Мальчишки завидуют Дэнни. Джун и ее супруг как-то навестили Дэнни, и он был страшно горд. Я тоже навещаю его каждую неделю и стараюсь брать домой на уик-энды. Правда, из-за того, что я часто в разъездах, выходные с сыном провожу примерно раз в месяц.

— Передайте ему привет, — Элиза смутилась, — если он помнит меня.

— Но он же вас не видел никогда, — удивился Кеннет. — Ничего, это еще впереди. Вы должны приехать ко мне на уик-энд.

— Я, конечно, буду рада познакомиться с ним, но в эту субботу у меня венчание.

— Ах да! — Кеннет досадливо поморщился. — Свадьба! Я совсем забыл. Неужели вы выходите замуж за того занудного типа, который испортил мне машину? Это несерьезно.

Элиза услышала иронию в его голосе и, возмущенная и рассерженная, огрызнулась:

— Абсолютно серьезно! Вы не знаете Майкла. И не говорите о нем так.

— Я его видел, разве не помните? Он изворачивался ужом, и мне не пришло в голову, что столь скользкий тип может вам нравиться.

Элизе была неприятна такая оценка, Кеннет слишком резко осудил Майкла.

— Майкл был не в себе. Это все из-за аварии. Простите, но мне действительно пора уходить.

— Но мы так и не поговорили. Повторяю, я теперь свободен.

Кеннет подошел и взял Элизу за руку. Она чувствовала силу его крепких пальцев и понимала, что, если захочет высвободиться, он сумеет ее удержать.

— Меня это не интересует, — отрезала Она, мечтая избавиться от волнующего прикосновения. — Прощу вас, отпустите меня.

Вместо того чтобы отпустить Элизу, Кеннет полуобнял ее и крепко прижал к себе.

— Вы еще очаровательнее, чем были тогда, — шепнул он, молниеносно пройдясь по ее фигуре оценивающим взглядом, в результате чего призывный огонек в его глазах стал заметнее, — вы теперь просто неотразимы. Я не могу представить вас рядом с этим скучным делягой. Как он обнимает вас такими короткими ручками?

Ехидный вопрос о сугубо интимных вещах показался Элизе неприличным. Она не считала возможным обсуждать свои отношения с Майклом, и тем более обсуждать с Кеннетом. Ничего не ответив, она высвободилась и села за столик.

— Что вам положить, мистер Уордвик, салат или мясо?

Он рассмеялся.

— Пытаетесь отвлечь меня, Элиза? — И, наклонившись, осторожно поцеловал в шею, заставив вздрогнуть всем телом. — Вы же знаете, я умею читать ваши мысли.

А вдруг и вправду умеет?! — встревожилась Элиза. Надо внимательнее следить за собой, не выдать себя. Ужасно, если Кеннет поймет… Она в отчаянии закрыла глаза. Неужели он все про нее знает?

Кеннет на мгновение замер почти у ее лица, Элиза ощутила на щеке его дыхание, но, к счастью, он выпрямился, отошел к креслу, стоящее по другую сторону столика, и уютно устроился в нем прямо напротив Элизы.

— Посмотрим, что нам принесли, — приговаривал он, снимая серебряные крышки с тарелок. — Выбирайте.

Опустив глаза, все еще трепеща от его прикосновения, от запаха его тела, Элиза, стараясь выглядеть спокойной, небрежно положила себе пару ложек салата, взяла кусочек хлеба и несколько ломтиков порезанных яблок.

— У меня с утра маковой росинки во рту не было, — сказал Кеннет, отрезая себе кусок холодной телятины. — На завтрак выпил только кофе и апельсиновый сок.

— В офисе говорили, что это ваш обычный завтрак, — бросила Элиза и прикусила язык: так недолго и выдать себя, ведь она уже три года как ушла из конторы Кеннета, а до сих пор помнит такие мелочи. Она поспешила переменить тему: — Вы остановились здесь надолго?

— Нет, Бирмингем лишь один из пунктов в моей нынешней деловой поездке. Такова уж моя судьба, все время куда-то ездить. — Он потянулся за горчицей. — Я мало бываю дома.

— Вы живете все там же?

Задавая вопрос, Элиза надеялась немного разрядить атмосферу, успокоить свои нервы. Впрочем, чего она так испугалась? Что страшного в настойчивости Кеннета? Он может говорить и делать все, что хочет, но силой добиваться, чтобы она уступила ему, не станет.